Ученые предлагают внести в Красную книгу лосей
Ученые бьют тревогу: за последние 20 лет в Украине Ученые бьют тревогу: за последние 20 лет в Украине катастрофически сократились запасы промысловых рыб. По данным доктора биологических наук Сергея Межжерина, запасов леща осталось 20% от былого богатства, судака — 10%, щуки — 2—3%, сома — всего 1—2%.
Станет ли «красной» черная икра?
Особое беспокойство вызывают осетровые. Четыре вида этих рыб — белуга черноморская, шип, стерлядь и осетр атлантический — «прописались» уже в первом украинском издании Красной книги. Причем осетра атлантического, например, никто официально не держал в руках лет эдак пятьдесят. Так что в уловах осетровые были представлены двумя еще тут не упомянутыми и, как считалось, все еще массовыми видами — севрюгой и черноморским осетром. Но уже в 1990-е их запасы тоже были практически уничтожены — из-за того, что запрета на улов этих двух видов не было. Сегодня численность севрюги и черноморского осетра составляет менее 1% от того, что было. Как ни странно, но опытным браконьерам это даже на руку: ведь чем реже вид, тем выше его цена. Раньше надо было поймать 20 икряных самок осетра, чтобы заработать на машину, сегодня — одну!
Загляните в супермаркет, и вы сами убедитесь, что на ценнике стограммовой баночки царской икорки фигурируют четырехзначные цифры. Зачастую это икра с Каспия — импортная, от ее цены официальному дилеру приходится «отстегивать» и налоги, и таможенные сборы. Добавьте сюда еще розничные наценки, расходы на неблизкую дорогу при перевозке. А поймавший в Азове либо на Черном море осетра браконьер — местный, ему значительной части этих затрат удается избежать. Правда, «подати» «крыше» (бандитской ли, милицейской ли — какая браконьеру и уже мертвой рыбе разница?) платить, конечно, приходится. На это мне не раз «после третьей» жаловались многие азовские легальные и нелегальные промысловики. Похмелившись поутру, хмуро предупреждали: я тебе ничего не говорил, мне детей кормить надо, я лишиться «лицензии» не хочу.
Внесение «оставшихся условно в живых» осетровых в Красную книгу, по мнению природоохранников, могло бы существенно сократить браконьерство. Ведь таксы, по которым начисляют ущерб за уничтожение краснокнижных животных, намного выше, чем за «нетитулованных». Например, в случае поимки браконьера, за вред, причиненный незаконной заготовкой икры осетровых и лососевых рыб из числа видов, занесенных в Красную книгу Украины, взыскивается сумма в размере двадцатикратной стоимости заготовленной икры (согласно действующим розничным ценам на икру высшего сорта). Плюс штрафы и прочие неприятности. Но самое главное — общественный резонанс. «Краснокнижность» — хороший аргумент, чтобы заставить контролирующие органы хоть как-то работать.
Настоящая наука НЕ требует жертв!
Казалось бы, все государственные органы должны дружно, двумя руками голосовать за «покраснение» черной икры. Ан нет! «Главный по рыбе» — Госкомрыбхоз — категорически против. В своем письме на эту тему он устами и. о. главы ведомства г-на Филимонова утверждает, что черноморский (он же — русский) осетр и севрюга — объекты интенсивного рыборазведения, и для поддержания их численности необходимо ловить в природе производителей. А если, дескать, в Красную книгу рыбки попадут, то ловля этих самых производителей станет невозможной.
Знаете, сколько «на воспроизводство» могут поймать совершенно легально промысловые суда? По информации директора Киевского эколого-культурного центра (КЭКЦ) Владимира Борейко, официальная ежегодная квота на вылов осетровых — 8 тонн. «Потребность ловить осетров для воспроизводства не выдерживает никакой критики, — считает Сергей Межжерин. — Во-первых, у нас нет хороших рыбзаводов, кроме, может быть, одного в Херсонской области. Но и он не способен обеспечить надежного и достаточного воспроизводства осетровых на уровне 10 млн личинок в год. То есть овчинка (вернее, чешуйка) выделки не стоит, так как эффективность искусственного нереста на порядок ниже естественного. Для чего же тогда прореживать и без того редкие, в прямом и переносном смысле, ряды осетровых, если в Дунае, например, полным ходом идет естественный нерест? Природные нерестилища у нас пока еще есть, вот пусть осетры на них и нерестятся.
Вообще, аргументы Госкомрыбхоза против внесения осетровых в Красную книгу иногда просто смешны. Например, они утверждают: мы не сможем производить научные ловы и тем самым узнавать, какова численность вида. Вот это да! Осетров становится все меньше — и поэтому их надо убивать, чтобы из года в год этому находить подтверждение? Вот такие у официальных рыбоохранников дикие методы учета. Но я как ученый считаю, что следует найти другие методы. А нет — так можно и без этой статистики обойтись. Есть известное выражение: пусть лучше будут белые пятна в науке, чем в природе».
Сейчас решение о научном либо другом виде лова принимает какой-нибудь чиновник. В случае же внесения видов в Красную книгу судьбу их будет решать Национальная комиссия по Красной книге, которая состоит из 15 человек (треть — чиновники, в том числе есть и из Госкомрыбхоза, две трети — ученые). Работает эта комиссия гласно. Так что протащить слабо мотивированное решение об отлове осетровых через нее будет весьма непросто. Этим обстоятельством и объясняют общественные природоохранители позицию Госкомрыбхоза.
Зачем охотнику рога?
А еще ученые предлагают внести в Красную книгу лосей. В 30-е годы прошлого столетия их у нас было всего 50—100 пар. Но в конце 50-х из России и Белоруссии (там были предприняты мощные охранные меры) лоси к нам просто повалили. И в середине 70-х численность сохатых в Украине выросла до 17 800 голов. Причем их было так много, что проводили промотстрелы — до 7—8 тысяч ежегодно — и вывозили туши в Финляндию. Но на численности это не сказывалось — аж до 1991 года. За первые же 10 «независимых» лет лосей осталось всего 4 тыс. Да и то — согласно официальным данным. «Стоит ли им верить? — задается вопросом Сергей Межжерин, — ведь численность дичи — это показатель успешности работы егерей, и они вполне могут ее завышать. В последние годы Госкомлесхоз (ответственный в стране «за зверей») дает разрешение на отстрел самое большее 100 голов и заявляет, что лосей он надежно охраняет. Но численность этих зверей не растет. Позвольте спросить, почему? Где приплод? Где 2 тысячи лосят, которые должны рождаться ежегодно от двух тысяч пар? Пусть 30% умрут по естественным причинам. Но и тогда с каждым годом должно все равно добавляться 1000—1300 лосей. И за 7 последних лет как раз и выйти на все те же 17 тысяч — что соответствует так называемой емкости угодий».
Владимир Борейко считает, что причина снижения численности лосей — «королевские охоты». Чиновные охотники очень любят красоваться на фоне убиенных животных, развешивать по кабинетам чучела и рога. «Как вижу очередное интервью какого-нибудь деятеля на фоне ветвистых рогов, так и вспоминаю исследования психологов, в которых говорится, что сегодня охота стала способом сублимации нереализованных желаний. Оно и понятно: стресс, которому подвержены наши политики и крупные бизнесмены, негативно влияет на мужскую силу, вот и возникает желание, так сказать, материализовать те рога, которые и так уже незримо витают над их головами», — откровенно смеется Борейко.
Почему «баба-яга» против?
Госкомлесхоз, как и персонаж известного мультика, конечно же против внесения лося в Красную книгу. Он, дескать, и так многочисленный. А в некоторых местах настолько, что даже лесные культуры портит, объедая верхушки и кору. Слушали ученые и экологи все эти «госкомитеты», слушали — да и подали в суд. Не на них, а на Минприроды и Кабмин. Дело в том, что Красная книга должна переиздаваться каждые 10 лет. Том «Животные» в последний раз издавался в
1994-м. Значит, в соответствии с законом, должен был быть переиздан в 2004-м. Так что просроченность — почти 5 лет. Министр охраны природы давно должен был подписать приказ, которым утверждается обновленный (в том числе с осетрами и лосями) список охраняемых видов, а Кабмин — издать этот список с иллюстрациями и прочими прибамбасами (то есть то, что обыватель и привык называть Красной книгой). Причем отмазки типа «нет денег на издание» в данном случае могут пройти только во втором случае, да и то…
Что же мешает министру поставить свой автограф под приказом? Ведь даже без красивой книжки эта подпись УЖЕ(!) стала бы охранной грамотой для исчезающих животных. Главное — документ, а не муляж, который этот документ красиво иллюстрирует. Видать, эту тонкость не очень понимают чиновники, в том числе и «профильный» замминистра Николай Мовчан. Буквально неделю назад, на последнем заседании комиссии по Красной книге, ученые так и не смогли растолковать ему, почему промедление с утверждением нового списка охраняемых животных так опасно, и почему список — утром, а стулья — красивое иллюстрирование списка в виде красного цвета книжки — вечером. Может, не читал господин замминистра «Двенадцать стульев»? Так дайте ему кто-нибудь на пару неделек! Кстати, этот самый новый список особо охраняемых животных сформирован специалистами давным-давно. И нынешнему министру он уже также подавался на подпись. Но доводы ученых так во внимание и не приняты.
Встать! Суд идет!
А вот Окружной административный суд города Киева счел весьма убедительными доводы общественных организаций «Киевский эколого-культурный центр» и «ЭкоПраво-Киев» и принял к рассмотрению дело о бездеятельности Минприроды и Кабмина относительно своевременного ведения и издания Красной книги. Руководитель «ЭкоПраво-Киев» Борис Васильковский признает, что заставлять чиновников работать как следует в последнее время приходится довольно часто, и советует природоохранникам активнее использовать эту возможность. Что ж, посмотрим, чья возьмет. И обязательно расскажем вам о результатах.
Кстати
КЭКЦ и «ЭкоПраво-Киев» не впервые собираются вразумлять чиновников через суд. В течение последних нескольких лет они уже полностью или частично выиграли три дела. По одному из исков экологи требовали от Госкомлесхоза и Минприроды запрета охоты на 4 вида охотничьих птиц, численность которых не известна (никто не удосужился посчитать. Поэтому — а вдруг их мало и стрелять нельзя?) — курочки водяной, пастушка, кеклика и чомги. Лесхоз, понимая, что проиграет, прямо в ходе судебного заседания отказался от ведения охоты на этих птиц. В этом же иске общественность обвиняла Минприроды в том, что оно не ведет кадастра животного мира. Суд поддержал это требование. Но не поддержал требование номер три — подвергать обязательной экологической экспертизе проекты ежегодно издаваемых приказов об открытии охоты и определении лимитов на отстрел. Но экологи настаивают: без такой экспертизы в эти приказы постоянно попадают всякие глупости. Сейчас этот вопрос уже рассматривается судом третьей инстанции — т. е. Верховным. Итак, в целом по иску — победа общественности (пока — 2:1).
Второе дело — относительно нежелания четырех обллесхозов предоставить информацию о численности отстреливаемых животных. Выиграно на первом же заседании. Причем два лесхоза принесли требуемые данные прямо в суд и попросили дело против них тут же закрыть.
Третье дело — «по волкам». Природозащитники требовали запретить уничтожение беременных волчиц и маленьких волчат в логове, и внести соответствующие изменения в приказы Госкомлесхоза. Также выиграно на первом заседании.
На контроле
А на пороге — еще пять дел!
Это дело «Волки-2», в котором КЭКЦ и «ЭкоПраво-Киев» хотят заставить Госкомлесхоз изъять из приказа об отстреле хищных животных разрешение охотиться на волка в течение всего года и без каких-либо ограничений. Основанием иска служит подписанная Украиной Бернская конвенция. С Минобразования судятся по поводу отказа внести в список разрешенных предметов экоэтику. Кстати, во многих вузах очень хотят читать этот предмет. Еще одна тяжба с Минприроды — из-за нежелания чиновников запретить использование свинцовой (то есть — токсичной) дроби. Такой дроби попадает в наши водоемы ежегодно несколько тонн! Утки-гуси глотают ее для облегчения перетирания пищи и — травятся! И, наконец, — снова любимый Госкомлесхоз, утвердивший список сведений, которые можно укрывать за грифом «для служебного пользования». Общественность очень хочет список почитать. Но — не может! Поэтому экологи вынуждены просить ознакомить их с документом через суд.
Впервые опубликовано в газете “Новая“, 08.04.2009
Leave a Reply