Этот волшебный замок в окружении замечательного парка начал строить еще триста лет назад есаул Ахтырского полка Матвей Шарый. Но, как рассказали мне здешние старожилы, в скором времени он умудрился проиграть имение в карты. Поменяв еще двух владельцев, замок, в конце концов, перешел в руки немецкого капиталиста барона Кенига, владельца нескольких сахарозаводов. Он значительно расширил имение, скупив земельные наделы крестьян, сделал роскошный парадный въезд в усадьбу — ворота с зубцами и сторожевой башней со стрельчатыми окнами.
Крестьянка и барон
Кениг полюбил местную девушку и в скором времени завоевал ее сердце. Немец всячески потакал прихотям жены. Однажды посреди лета ей захотелось покататься на санках. Той же ночью по приказу Кенига с его завода привезли две тонны сахарного песку и рассыпали их на склоне холма. Утром жена лихо съезжала с горки, которая с того времени так и называется — Сахарная.
Как-то Кенигу нашептали, что его супруга, отдыхая на курорте в Крыму, целовалась с российским офицером на прибрежном камне. Барон ничего не сказал жене, но приказал привезти тот камень. Запрягли волов — и через месяц обточенный волнами валун был уже в имении. Его установили в парке на аллее, где любила гулять баронесса. Так он и стоял немым укором. В скором времени произошла революция, Кениги выехали в Германию. Там они и провели остаток жизни. А камень так и лежит в парке.
«Добро пожаловать» или «Вход воспрещен»?
Замок и парк расположены возле с. Шаровка Богодуховского района Харьковской области — в паре часов езды от первой столицы советской Украины. Побывав тут с месяц назад, я убедился, что, несмотря на советские перестройки и переделки, в имении все еще сохранилось множество ценнейших вещей. Возможно потому, что начиная с 1925 г. тут был туберкулезный санаторий, а в последние годы — и вовсе тубдиспансер. Полгода назад его закрыли, а больных перевезли в другое место. И теперь пусто и гулко и в столовке, которая когда-то была шикарным бальным залом, и в санаторной библиотеке, где в свое время размещался кабинет владельца усадьбы, и в палатах (комнатах хозяйки, дочерей, гостевых). Стоят пустые медицинские шкафчики в процедурной, валяются какие-то мединструменты, на двери дежурного врача — смешная табличка-«рулетка», с помощью которой можно двигать стрелку вслед за перемещениями главного: столовая — библиотека — голубой зал — летняя веранда и т. д. (вдруг кому-то срочно понадобится помощь). Но врача тут давно тоже нет. Только сквозняки и привидения гуляют коридорами.
Но если вы не боитесь ни тех, ни других и найдете способ проникнуть внутрь, сможете убедиться в целости и почти сохранности великолепных каминов, коих тут в разных помещениях стоит десятка два, причем все — разные. Вот только в бальном зале у резных деревянных скульптур варвары-больные (среди них было немало экс-зэков) поотбивали носы, а в одной из палат персонал зачем-то закрасил шикарные изразцы масляной краской. А в кабинете не смотрите на литературу (она вся советского периода и в основном, опять же, о туберкулезе), а обратите внимание на потрясающие дубовые резные панели. А вот чугунная винтовая лестница, ведущая в башенку. Оттуда открывается захватывающий вид на парк, в котором множество лесных цветов, вековые деревья (они помнят еще ту природную дубраву, которая стала основой парка) и птицы, вдохновенно поющие в кронах. А там вдали, за холмом, — шестигранный бассейн с водой дивного бирюзового цвета. На его дне бьют источники, которые и питают систему здешних прудов. Официальных экскурсий в этом замке никто не проводит, но вход на территорию не закрыт. Можно позаглядывать в окна и погулять осыпавшимися, когда-то выложенными кирпичом дорожками.
Куда ушли «реставрационные» деньги?
Харьковский губернатор Арсен Аваков тоже горит идеей сделать из Шаровки туристическую Мекку. Недавно в славный солнечный денек он привез туда своих аппаратчиков и провел выездное совещание по поводу воссоздания Шаровского дворцово-паркового комплекса. Прихватили и журналистов, которым губернатор рассказал, что обладминистрация не будет сдавать имение в концессию (такой вариант рассматривался еще полгода назад, поговаривали, что объектом интересуется футбольный клуб «Металлист»), а наведет тут порядок собственными силами. Грядет реставрация и… Эх, жаль, что меня там не было! А то бы задал господину губернатору вопросы, которые несколько недель подряд безуспешно пытался задавать по телефону его подчиненным.
Например, кто не так давно перекрывал крышу Шаровского замка? Причем хорошо бы этот вопрос задавать не в солнечный день, а в дождливый — именно в такой я был в замке. Тогда бы и губернатор, и прочие увидели, как в шикарном дубовом кабинете с потолка течет вода, заливая и резные панели, и когда-то такой симпатичный добротный паркет. А еще спросил бы, кто занимался заменой окон в замке. Зачем, скажите на милость, было менять толстые, почти в сантиметр толщиной, отливающие синевой, привезенные когда-то из Германии стекла на 2-3-миллиметровые — это вопрос отдельный. А вот почему в щели в новых окнах можно палец просунуть? И не из-за этих ли щелей температура в здании опустилась настолько, что разморозились батареи? Товарищи, дорогие, здание так отсырело, что еще одной зимы не перенесет!
А пока неплохо было бы и самому губернатору, и КРУ, и соответствующим иным органам поинтересоваться, кто и на что потратил деньги, уже ранее отпущенные «на реставрацию». Потому что если «первореставраторов» не наказать примерно, то и последующие реставрации пойдут по тому же пути, что я подозреваю — по пути отмывания денег!
Не до жиру!
Надеюсь, друзья, вы понимаете, что настоящая реставрация — процесс чрезвычайно дорогой. А в стране — кризис. Так что мое предложение: не до жиру, быть бы живу. Нужна не столько реставрация, сколько консервация. Нужно хотя бы остановить дальнейшее разрушение усадьбы, в первую очередь — перекрыть (качественно!) крышу, поставить нормальные, удерживающие тепло окна, восстановить систему отопления. Поправить, укрепить кладку подпорных стенок, пока они совсем не завалились… Ну, и так далее, строители и реставраторы (честные!) лучше меня подскажут перечень первоочередных спасательных работ.
Что касается парка, то там вообще (и даже когда деньги появятся) должен работать принцип «чем меньше, тем лучше». «Меньше» — я имею в виду вмешательство «улучшателей». А то ведь что обычно первым делом «улучшают»? Правильно — пилят все старые, то есть наиболее ценные, деревья. Не надо их пилить! Их, в случае надобности, лечить надобно: есть такая специальная методика пломбирования дупел, которая на века продляет жизнь «дендропатриархам». Разве что те ветки, что нависают над дорожками — чтобы не упали на посетителей, — обрезать можно. Ну и сами дорожки сделать проходимыми. Только — никакого асфальта. Был кирпич? Значит — кирпич! Или кирпичная крошка.
Но в остальном — не надо, как этого хотят чиновники, «максимально постараться воссоздать парк в таком виде, в котором он был еще при помещиках». Ведь крепостных сейчас нет, а значит — нет бесплатной рабочей силы. Да и просто дешевой тоже нет! Создание так называемых «регулярных» парков, да будет вам известно, — дело страшно дорогое. А уход за ними — и того дороже! Природа не терпит «правильности», всех этих прямых линий, очерченных циркулем дуг. Трава, кусты и деревья растут так, как им выгоднее, а не так, как хочет человек. Так что выпрямлять и закруглять все снова и снова — это только помещики и могли себе позволить. В общем, не надо дорого, надо — с душой.
В огороде — бузина, а в Шаровке — ?
Каким будет статус обновленной Шаровки, по словам Авакова, еще окончательно не определено: скорее всего, усадьба будет функционировать в статусе «санатория — дома отдыха семейного типа» или «дома отдыха семейного типа — музея» (что за статус такой?). Но я бы предложил рассмотреть возможность расположения тут (или хотя бы в части помещений) дирекции создаваемого сейчас Слобожанского национального природного парка (НПП). Он, кстати, почему-то спроектирован так, что ни самые ценные природные территории этой части Харьковщины, ни сама Шаровка, которая, между прочим, имеет статус парка-памятника садово-паркового искусства, в состав планируемого нового нацпарка не включены. Как и граничащий с Шаровкой генетический (то есть суперценный) резерват дуба. Интересно, что это — просто низкий уровень работы готовившей проект НПП Лаборатории проблем природных территорий УкрНИИ экопроблем? Или откровенный саботаж? Ведь таки есть люди, которые, например, не хотят, чтобы в новый Национальный природный парк попали еще не сгоревшие (помните жуткие пожары в лесах Слобожанщины?) прошлым летом боры и дубравы — рубить этим людям тогда будет нечего!
И, кстати, что это за площадь, на которой создают Слобожанский парк — десять тысяч гектаров? Это же мизер какой-то, это же — тьфу. При том что Харьковщина откровенно пасет задних в деле заповедания (второе место по Украине — с конца, конечно же). Между прочим, если сегодня слобожанские леса не сохранить (а создание заповедников и нацпарков — лучший способ это сделать), то завтра-послезавтра наши сограждане в низовьях Днепра почувствуют, что Днепр и другие речки стали не такими полноводными, а то и откровенно мелеют. Так что новый Гоголь напишет что-нибудь вроде «Чуден Днепр при тихой погоде. Был». Или все же обойдемся без последнего слова, Арсен Борисович?
N. B. Как подчеркнул Арсен Аваков, вся территория Дворцово-паркового комплекса «Шаровка» будет обеззаражена. Харьковские специалисты уже советовались с сотрудниками Львовского института эпидемиологии по вопросу проведения дезинфекции. На данный момент есть современные дезинфицирующие средства, поэтому особых проблем с уничтожением палочек Коха возникнуть не должно.
29.04.2009, 11:55 // Олег Листопад, для «Новой» газеты
Leave a Reply