Cтепи України

Слова «Луганский природный заповедник» (ЛПЗ) у меня с детства ассоциировались с конфетами «Стрельцовская степь», на обертке которых была изображена большая красивая птица — то ли стрепет, то ли дрофа. Но «советские» конфеты Луганская кондитерская фабрика выпускать давно перестала, и лишившись едва ли не единственного напоминания о существовании «своего» микроскопического заповедника, многие жители области о нем забыли. Кстати, стрепет и дрофа в Стрельцовской степи — одном из участков Луганского заповедника — давно не гнездятся.

ЛПЗ — не только один из самых маленьких украинских заповедников, но, пожалуй, еще и самый фрагментированный. До недавнего времени он состоял из трех отделений в разных районах области («Стрельцовская степь», «Провальская степь» и «Придонцовская пойма») — примерно по 500 га каждый. При этом реальные участки охраняемых территорий еще меньше — например, филиал «Провальская степь» состоит из двух отдаленных один от другого участков в 327,5 га и 260 га. С точки зрения охраны природы этого не просто недостаточно — исчезающе мало. По мнению многих ученых, минимальный размер заповедника не должен быть меньше 20 тыс. га — иначе сохранить природный комплекс попросту не удастся.

Луганский заповедник, увы, эту теорию подтверждает. В нем исчезли на гнездовании не только стрепет и дрофа. В филиале «Придонцовская пойма», который был создан для сохранения украинской популяции уникального зверька выхухоли, последний не встречался уже более 30 лет.

Между тем существование заповедника для Луганщины жизненно необходимо — в области лишь 2,5% земель относятся к территориям природно-заповедного фонда (общепринятый в Европе стандарт — не менее 15%), причем большинство из них лишь формально созданные заказники.

То, что ЛПЗ должен вырасти хотя бы ради элементарного выживания, ясно многим. Почему этот процесс идет крайне медленно, «2000» рассказала Татьяна Сова, директор заповедника.

Слепушонку спасли системы залпового огня

Татьяна Сова— Татьяна Викторовна, возможно ли сохранить полноценные природные комплексы на участках в 500 га?

— Сохранить биоразнообразие на таких участках невозможно. Увы, территории Луганского заповедника работают сегодня лишь как научные объекты. Вопрос полноценной охраны природы такими площадями не решается.

Поэтому проблема маленьких участков является для ЛПЗ ключевой. Вокруг нее вращаются наши мысли, жизнь и работа.

С 2001-го по 2006 г. проводились научные исследования, посвященные расширению территории Луганского заповедника. Я лично постоянно этим занимаюсь — но результат очень незначительный. За то время, пока здесь работаю (то есть с 2002 г.), удалось расширить только отделение «Стрельцовская степь» примерно в два раза — на 501,7 га (согласно указу президента от 2004 г.).

— 17 декабря 2008 г. вышел указ президента о создании нового, четвертого филиала заповедника — Трехизбенской степи. С этим указом связана почти детективная история, о которой много говорили в среде «зеленых»: совершенно неожиданно и почти случайно участок уникальной для Украины песчаной степи на территории бывшего воинского полигона обнаружил натуралист из Донецкой области Анатолий Аносов. Убедить высшие органы власти в необходимости передачи этих земель заповеднику удалось достаточно быстро — вот только почему филиал ЛПЗ «Трехизбенская степь» до сих пор не создан?

— Трехизбенская степь — действительно единственный более-менее крупный участок Восточной Украины, где сохранился природный комплекс песчаной арены Северского Донца. Там растет много эндемичных, краснокнижных видов растений, есть ковыльные формации. Имеется едва ли не единственная популяция в Украине такого зверька, как слепушонка обыкновенная, сохранилась популяция большого тушканчика. Встречаются и другие редкие виды млекопитающих, птиц, пресмыкающихся.

Сам природный комплекс представляет огромный интерес — таких участков, повторюсь, у нас практически не осталось. Но сейчас все это перепахивается, уничтожается, готовится почва под лесопосадки.

Все просто — реализацию указа президента тормозят местные власти. Основная часть бывшего воинского полигона — это земли запаса Трехизбенского и Гречишкинского сельсоветов. За эти площади и идет непрерывная война.

Например, лесники Новоайдарского района сделали лесоустройство части территории, которая отводилась под заповедник. Согласно действующему законодательству это дает им право претендовать на земли, пока на них не оформлен госакт.

— То, что созданию заповедника сопротивляются лесники, может показаться многим обывателям неожиданным.

— Это серьезная проблема. Луганский ЛОХ (лесоохотничье хозяйство) оформил госакт на часть территории, которую планировалось отвести под Трехизбенский филиал заповедника.

Теперь отнять ее можно у собственника только в судебном порядке. Но ведь все эти решения противоречат указу президенту, к которому прилагался проект с установленными границами!

Первый «наш» участок лесникам оформили за несколько дней до выхода указа президента. Но зарегистрировали госакт в марте 2009 г., после выхода указа — и местные органы власти не должны были этого делать!

Я обращалась по этому вопросу в СБУ, в областную прокуратуру. Но материалы спустили в районную прокуратуру, где все и похоронили.

Что мне оставалось делать? Пришлось отказаться от того участка и добавить заповеднику территорию с другой стороны.

А уже в этом году тот же ЛОХ оформил госакт на другой участок «нашей» степи — на 300 га! Вот так рвут еще не рожденный филиал со всех сторон…

— Но почему до сих пор не оформлены ваши госакты на отводимые под заповедник земли? ЛПЗ финансируется Национальной академией наук Украины (НАНУ), которая (в отличие от Минприроды) достаточно хорошо обеспечивает подведомственные заповедники. Деньги на землеустройство наверняка вам выделялись?

— Деньги были, причем выделили их в полном объеме. И мы работы профинансировали — но тем проблему не решили. Столкнулись с крайне странной ситуацией.

Заповедник заключил договор с одной луганской землеустроительной фирмой. И те сделали совсем не то, что надо, при этом страшно затянули сроки. Только в ноябре прошлого года я получила результаты государственной экспертизы землеустроительной документации. И эти результаты оказались неудовлетворительными — документация была изготовлена с грубейшими нарушениями действующего законодательства.

Странность же в том, что с нанятой нами фирмой мы работали с 2004 г., и ранее она выполняла все работы безупречно. Похоже, кому-то очень выгодно затягивание процесса…

В декабре прошлого года я начала ходатайствовать перед областной администраций — чтобы нам дали разрешение на разработку новой документации. И вот до сих пор мы такого разрешения не имеем — хотя прошло семь месяцев.

— Как вы считаете, на каком уровне идет торможение процесса?

— Насколько мне известно, оно идет на уровне области, возможно, губернатора.

Повторюсь, эти земли интересны многим. Например, там выделили участок фирме «Лугбудпоставка» для разработки песка. Компания получила лицензию Минприроды и начала добывать песок прямо на границе будущего заповедника.

— Существование заповедника предполагает установку буферной зоны, в которой хозяйственная деятельность ограничена…

— Буферная зона будет, когда установят границы заповедной территории. Сегодня буферной зоны нет.

Хотя, конечно, тот же Минприроды мог бы «предположить», что размещение промышленного предприятия вплотную к границе заповедника — по крайней мере неуместно. Видимо, некоторые чиновники получили крайне веские аргументы в пользу такого оригинального решения…

Представители указанной фирмы пожелали также получить часть заповедной территории. Понимая, что конфликт с бизнесом в условиях сложившейся в Украине системы «решения вопросов» может создать проблемы в организации Трехизбенского филиала, мы согласились. Но с тем, чтобы заповедник получил часть дополнительной территории с другой стороны участка.

Но даже после этого компромисса вопрос не сдвинулся с мертвой точки. Более того, госструктуры, которые призваны нам помогать, делают это крайне экзотическим способом.

Например, в управлении Госкомзема меня убедили в том, что ЛПЗ нужно разрабатывать проект установления границ природно-заповедного фонда.

Естественно, я направила такое ходатайство по инстанциям. А потом вдруг выясняется, что в данном случае должен разрабатываться не проект установления границ, а проект отведения земельных участков под расширение. Потеряно время…

В первых числах марта я подала согласованный с управлением Госкомзема текст письма на проект отведения земельных участков — и вот до сих пор жду ответа.

— Неужели соответствующие службы — НАНУ или Минприроды — не создали для своих заповедников хотя бы методических указаний, как правильно двигаться через весь этот бюрократический лабиринт?

— Мне неизвестно о существовании подобных методологических наработок.

Трансграничный заповедник Украине не нужен?
— В прошлом году на территории Трехизбенской степи были зафиксированы серьезные пожары. Многие наблюдатели высказывали предположения о целенаправленных поджогах — ведь ранее палы на этой территории не фиксировались.

— Да, ранее их не было. Существует мнение, что эти поджоги имели целью вызвать большой пожар в прилегающем лесном массиве. Дело в том, что все, что можно, в нашей области уже вырублено. Но спрос на древесину большой — поэтому чтобы получить разрешение валить еще незрелые насаждения, организуют палы.

Думаю, что два поджога в Трехизбенке были репетицией большого пожара. И этот пожар не заставил себя ждать — в конце концов выжгли более тысячи га леса.

Хотя палы произошли на той территории, на которую оформило госакт Трехизбенское лесничество, пожары стали попыткой дополнительного давления на заповедник. Местная власть требовала от ЛПЗ компенсировать затраты на тушение огня — ведь он якобы распространялся с нашей территории!

— Другие филиалы ЛПЗ также сталкиваются с проблемой расширения. Например, в перспективе в «Провальскую степь» можно было бы включить до десятка участков целинных степей, которые обнаружили в районе ученые. Но ничего о расширении «Провальской степи» пока не слышно.

— По упомянутым вами участкам вопрос поднимали часто. Было подготовлено научное обоснование такого шага — но вопрос никак не решается.

Большой интерес к этому проявляют российские ученые и власти РФ. Мы встречались по поводу создания трансграничного степного заповедника — в него могло бы войти по 1,5 тыс. га с каждой стороны. Украинские власти ведут себя пока достаточно вяло…

Наше научное обоснование расширения «Провальской степи» мы направляли и в областную администрацию, и в структуры Минприроды — никакого результата. Мне официально даже не ответили, а госуправлению по охране окружающей природной среды отписали из районных администраций в духе «нам это не нужно».

— Не кажется ли вам, что в данном случае речь идет о кризисе системы: представителям местной власти невыгодно выпускать из своих рук такой актив, как земли; большую часть чиновников Минприроды интересует не природоохрана, а деятельность по распределению лицензий на разработку природных ресурсов; лесников (которые даже Минприроды не подчиняются) кормит эксплуатация лесных насаждений — и вовсе не интересует сохранность «сорняков» целинной степи. Может быть, эта часть госмашины выстроена неправильно?

— Конечно, неправильно! Сложившаяся система отношений развивать природно-заповедный фонд просто не позволяет.

После перипетий с Трехизбенкой я поняла, что создание территорий высокой степени заповедности у нас заблокировано почти намертво. Если даже удается протолкнуть вопрос вплоть до подписания указа президента, то бюрократическая машина тормозит работу самого указа.

Причем это инерция еще «советского» отношения — например, впервые вопрос о Провальских степях поднимался еще в 20-х годах прошлого века, а заповедник там смогли создать только в 1975 г.

Чем ЛОХ опасен для степи
— В последнее время было принято несколько указов о создании в стране ряда национальных парков. Как вы думаете, подобная структура, ядром которой стал бы ЛПЗ, сняла бы напряжение с ваших маленьких заповедных участков? Национальный и региональный ландшафтные парки могли бы выполнять роль буферной зоны.

— Я к этой идее не очень хорошо отношусь. Нацпарки в нашей стране — формальность. Заповедное ядро в таких структурах сведено к ничтожному минимуму, и функцию охраны природы они у нас не выполняют.

Природный заповедник — вот та форма, которая наиболее подходит для сохранения природы.

— Но даже заповедники в Украине принадлежат разным «хозяевам» — имеют разное ведомственное подчинение. Это мешает?

— Теоретически было бы правильно, если бы заповедники подчинялись одному хозяину: Минприроды или НАНУ. В распорошенности нет ничего хорошего.

Было бы даже правильно, если бы все министерства и ведомства, основной деятельностью которых является эксплуатация природных ресурсов, были сосредоточены под крылом одной структуры.

Ведь сегодня что происходит: президент и Кабмин подписывают документы по развитию природно-заповедного фонда, и те же самые президент и Кабмин подписывают документы по программе «Леса Украины», которая предусматривает фактически уничтожение участков целинной степи.

— В этом году в вашей Луганской области власти обещали облесить до 6 тыс. га — и многие из этих земель могут оказаться не пустырями, а ценными участками степей. Не считаете ли вы, что программа облесения для степных регионов должна пройти перед утверждением экспертизу специалистов?

— Конечно! В прошлом году, например, был распахан ценнейший участок степи в Меловском районе, на котором было сосредоточено крупное поселение редчайшего для Украины краснокнижного сурка (байбака). Лесники решили высадить там сосну. Готовили почву под посадки осенью 2008 г., а весной 2009 г. сурки вышли из спячки и оказались посреди распаханного поля — кормовая база животных оказалась полностью уничтожена.

Я тогда писала в экологическую инспекцию. Беловодский ЛОХ наказали, оштрафовали. Травяной покров восстановился, сурки смогли набрать к осени жир и перезимовать. Но в этом году история повторилась — животные вышли на поверхность и снова оказались посреди распаханного поля. Как будто и не было ничего — лесники проигнорировали предупреждение! Я опять направила письмо в экологическую инспекцию — но те на этот раз отреагировали очень вяло.

И это только единичный случай. В том же Беловодском районе недавно распахали еще один степной участок — чем нарушили закон о Красной книге Украины. Направила сигнал в экологическую инспекцию — те вообще не отреагировали.

Я просила областное управление охраны окружающей природной среды не согласовывать отведение степных участков под лесопосадки без проведения соответствующего обследования. Но я не должна просить: это государственный вопрос, и сама госмашина обязана отрегулировать отношения и решить проблему.

Справка
Луганский природный заповедник НАНУ: Украина, 93602, Луганская обл., пгт Станично-Луганское, ул. Рубежная, 95; тел. (06472) 5-23-91.
Семен РЕЗНИК
Данная статья вышла в выпуске  «2000» №27-28 (517) 9 – 15 июля 2010 г.